Зеркало времени

О картинах украинских художников 1950–1980‑х годов, которые впервые будут выставлены на торги нью-йоркским «Shapiro Auctions», об истории и направлениях работы этого аукционного дома рассказывает его основатель, член Американской ассоциации оценщиков Евгений Шапиро.

— Ваш аукционный дом — давний партнёр «Антиквара». В прошлом году вы, как и мы, отметили 10‑летний юбилей. Что изменилось за эти годы в работе «Shapiro Auctions»?

— Когда мы начинали, арт-ры­нок был на подъёме, но в 2008 году случился финансовый кризис, и цены резко упали. Спрос на искусство тоже упал, однако мы продолжали работать и развивать направление, которое казалось нам наиболее интересным и перспективным. До сих пор «Shapiro Auctions» является единственным в Америке аукционным домом, который специализируется на русском и украинском искусстве. Но мы не ограничиваемся только этой сферой и проводим торги, на которых можно приобрести работы ведущих европейских, азиатских, северо- и южноамериканских мастеров, редкие книги и манускрипты, произведения прикладного искусства — и древние, и современные.

— Как вы пришли в арт-бизнес и почему начали именно с русского и украинского искусства?

— Я вырос в русскоговорящей семье. Мой отец родом из Белгород-Днестровского. Он скрипач, после окончания консерватории играл в Ленинградской филармонии. Мама из Ленинграда, я тоже там родился. Мы переехали в Америку, когда мне не было двух лет. Но в нашем доме было много книг о русских художниках, так что увлечение этой темой началось ещё в детстве. Потом я получил специальное искусствоведческое образование и после окончания университета несколько лет работал в Sotheby’s, сотрудничал с галереями и частными коллекционерами. А в 2007‑м провёл первые торги уже в собственном аукционном доме. Мы предложили тогда клиентам много хороших икон и картин русских живописцев и смогли продать их по высоким ценам. Постепенно к русскому искусству стало прибавляться польское, работы импрессионистов, современных мастеров, в том числе азиатских. Если говорить о теперешних аукционах, то они все «смешанные». Такими будут и июньские торги, но более 70 % лотов — произведения русских и украинских художников.

— Много ли у вас клиентов из Украины?

— Раньше было очень много — из Днепропетровска, Одессы, Киева, но теперь их по понятным причинам стало меньше. На продаже дорогих работ  — Архипенко или, скажем, Грищенко, это мало отразилось. Их ведь покупают не только украинцы, живущие в Украине, но и украинская диаспора, коллекционеры из других стран.

— То есть произведения мастеров первого ряда остаются в цене, и на них есть постоянный спрос?

— Совершенно верно. Шедевры и редкие работы сохранили свою высокую стоимость. Несмотря на все сложности, я не перестаю работать с Украиной и очень рад, что через аукцио­ны могу популяризировать украинское
искусство.

Сейчас особым спросом пользуются работы 1920‑х годов, соцреалистическая живопись — и украинских, и российских мастеров. Не так давно я тоже стал целенаправленно заниматься этим материалом и убедился, что он вызывает даже больший интерес, чем XIX век. В какой‑то степени это связано со 100‑летием революции, с крупными художественными выставками, которые были ей посвящены. А вообще советские сюжеты — это ностальгия…

— Для кого‑то ностальгия, а для кого‑то — экзотика, культурный слой, который уже скрыт временем…

— Я не говорю, что нет интереса к работам старых мастеров или живописцев XIX века. Но если вы не можете купить себе шедевр Леонардо или Айвазовского, то гораздо лучше присмотреться к недавнему прошлому, чем обзаводиться второсортной картиной, написанной 150 лет назад. На самом деле люди постоянно хотят чего‑то нового и, возможно, искусство ХХ века воспринимается ими как зеркало времени, которое они помнят и любят. На мой взгляд, именно таким «зеркалом» является коллекция Юрия Манийчука, девять картин из которой будут представлены на нашем аукционе. Мне очень нравятся эти работы. Все они сделаны на высочайшем профессиональном уровне, и их авторы безусловно заслуживают признания.

— Расскажите подробнее об этой коллекции.

— Юрий был американским адвокатом украинского происхождения. В середине 1990‑х он работал консультантом во Всемирном банке в Украине и именно в этот период собрал коллекцию — около 150 работ соцреалистического направления. Он знал, что после распада СССР многие музеи убрали из экспозиций произведения на революционную, рабочую тематику, и опасался, что такое искусство навсегда будет упрятано в хранилища или уничтожено. Что говорить, если иногда даже сами художники соскребали краску со старых холстов, чтобы написать на них что‑то «в духе времени» — на покупку новых у них просто не было денег. Так вот, Юрий ездил по городам Украины, выкупал, казалось бы, никому не нужные картины у самих авторов, в учреждениях, домах культуры, вузах, студиях. Он хотел сохранить всё это для будущих поколений и на примере своей коллекции показать целый пласт искусства, в котором, прежде всего, видел продолжение традиций классической живописи. Я знаю об этом от его вдовы, Роуз Брейди, которая после смерти Юрия заботится о коллекции.

— Вы делаете ставку на то, что американские коллекционеры оценят именно качество работ, и их не смутит идеологический подтекст?

— Во-первых, этот подтекст не везде есть, ведь Юрий собрал очень разнообразную коллекцию, куда вошли и пейзажи, и натюрморты, и автопортреты, и лирические жанровые сцены… Американцам эти работы могут быть интересны и по той причине, что здесь не было академических традиций образования, на которых выросли все советские художники. Надеюсь, что благодаря даже этим девяти картинам нам удастся привлечь внимание к украинскому реалистическому искусству послевоенного времени и творчеству очень талантливых мастеров. На мой взгляд, они пока недооценены, однако эстимейт этих работ не будет завышенным. Для меня главное — показать эти произведения, заинтересовать ими коллекционеров. Хотя, как вы понимаете, нам важно не только сделать выставку, но и продать.

— В любом случае ваша деятельность связана с изучением и популяризацией этого искусства… Что ещё можно будет увидеть на июньском аукционе?

— Мы предложим прекрасные картины передвижников и их младших современников — Владимира Маковского, Николая Богданова-Бельского, Константина Коровина, Сергея Виноградова, Станислава Жуковского, Константина Горбатова; большую работу Маневича 1926 года, произведения нонконформистов Олега Целкова и Михаила Шемякина. Выделю также несколько картин, выставлявшихся в 70–80‑х годах в японской галерее «Гекоссо». Среди их авторов — Василий Викулов, Никита Федосов, Виктор Цигаль… Все лоты имеют хороший провенанс, подтверждённый ведущими экспертами.

— То есть ХХ век представлен в полном объеме.

— Да. Причём будут и «официальные», и «неофициальные» художники. Все они востребованы, потому что талант есть талант.

— Вы сказали очень правильную и тонкую вещь, что талантливые художники были и в официальном, и в андерграундном искусстве. С одной стороны, это очевидно, а с другой — важно напомнить об этом именно сейчас, когда в пылу «переоценки ценностей» не только из музейных экспозиций, но и из истории искусства начинают исчезать достойные произведения и достойные имена…

— Наши усилия направлены как раз на то, чтобы представить искусство советского периода во всём его многообразии.

Беседовала Анна Шерман