Об истории и сегодняшнем дне Одесского муниципального музея личных коллекций им. А. В. Блещунова рассказывает его директор Светлана Остапова.
— Светлана Ивановна, Блещуновский музей создавался в советское время, когда отношение к коллекционерам было весьма неоднозначным. Кому принадлежала идея открыть такой музей и насколько сложным оказалось её воплощение?
— Впервые о создании музея личных коллекций заговорил Илья Самойлович Зильберштейн, известный литературовед, искусствовед и коллекционер, одессит по рождению, который ещё в молодости переехал в Москву. В 1973 году часть принадлежащего ему собрания была показана в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, а после того как выставка закрылась, Илья Самойлович задумался о судьбе своей богатейшей коллекции. Ему не хотелось, чтобы она была распылена наследниками, чтобы нарушилась её целостность. И вот в конце 70‑х гг. он публикует в «Литературной газете» статью, где рассуждает о создании особого музея, в котором частная коллекция будет восприниматься не просто как собрание ценных произведений, но прежде всего как отражение личности её владельца. Ведь у каждого собирателя свой вкус и свои критерии отбора, а потому всякая коллекция приобретает в процессе формирования собственное «лицо» и собственный характер. Значит, правильнее всего было бы не смешивать в экспозиции произведения из разных собраний, а представлять их так, как это задумывал коллекционер.
Публикацию И. Зильберштейна увидел одесский коллекционер Александр Владимирович Блещунов, озадаченный тем же вопросом: «Как распорядиться своим собранием?». Поначалу он предполагал разделить его между двумя одесскими музеями: произведения зарубежных мастеров передать Музею западного и восточного искусства, созданное отечественными авторами — Художественному музею. Но потом его тоже увлекла мысль о создании специального музея, где коллекция может быть представлена целиком. Со свойственной ему энергией Блещунов незамедлительно связался с Ильёй Самойловичем, и они стали развивать эту тему в переписке, обсуждать с представителями властных структур. Итогом всего этого стало открытие двух музеев — в 1989 г. в Одессе, в 1994‑м — в Москве.
Воплощение, правда, получилось разным. В Москве это действительно музей личных коллекций, для которого сперва выделили флигель бывшей усадьбы Голицыных, а в 2005 г. — комплекс зданий на Волхонке. В фонды музея вошло около 30 частных собраний, в том числе подаренных И. Зильберштейном, Т. Мавриной, С. Рихтером, Н. Лобановым-Ростовским… Конечно, можно было бы взять из них лучшие вещи и ввести в экспозицию Третьяковской галереи или Пушкинского музея, но тогда бы нарушился основополагающий принцип нового музея — демонстрировать каждую коллекцию во всей полноте. Ведь только так можно составить представление и об её уровне, и о личности собирателя.
У нас получилось гораздо скромнее, потому что под музей пришлось приспосабливать бывшую коммунальную квартиру, две комнаты в которой занимал А. В. Блещунов. Но именно здесь формировалось его собрание, здесь сложился особый культурный «осередок» Одессы 60–80‑х годов.
— Расскажите о самом коллекционере, основателе музея.
— Александр Владимирович был очень разносторонним человеком, увлекавшимся литературой, музыкой, изобразительным искусством, театром, наукой, а ещё альпинизмом, которым начал серьёзно заниматься в студенчестве. В 1936 г. он стал инициатором создания Альпинистского клуба в Одессе. И эта широта интересов, любовь к путешествиям, общению с людьми проявились в его собрании. Любопытно, что сам Блещунов никогда не называл себя коллекционером. Он не специализировался на чём‑то одном — русском или зарубежном фарфоре, бонистике или филокартии, а собирал всё, что казалось ему интересным и красивым. Именно поэтому мы решили выстроить экспозицию как своего рода путешествие — в Западную Европу, мусульманский и буддийский Восток, в мир русской старины и украинского народного искусства, в Одессу начала прошлого века… Таким образом, все десять залов музея раскрывают различные направления коллекционирования, привлекавшие Блещунова. Отдельный зал посвящён самому Александру Владимировичу, основателю музея, директором которого он был до самой смерти в 1991 г.
Благодаря столь насыщенному и многоликому собранию, мы можем проводить самые разные тематические выставки, в том числе вместе с одесскими коллекционерами, но ядром экспозиции всегда остаются предметы из «наследства» Блещунова.
— Каким образом пополнялось музейное собрание все эти годы?
— За 26 лет мы получили в дар целый ряд частных коллекций, которые периодически демонстрируем на выставках. В соответствии с нашим уставом пополнение фондов происходит исключительно за счёт дарений, ведь и сам наш музей — это большой дар городу. Официальная передача собрания Блещунова городу Одессе состоялась через Советский фонд культуры, председателем Правления которого был академик Дмитрий Сергеевич Лихачёв. Хранящиеся у нас коллекции являются частью государственного музейного фонда Украины; само же здание находится в коммунальной собственности.
Приятно, что и теперь, когда в стране существует легальный арт-рынок и любую ценную вещь можно продать с аукциона, находятся люди, которые дарят свои собрания музею. Их единственное условие: «Коллекция должна экспонироваться».
Один из таких даров мы получили от искусствоведа Елизаветы Шистер. До отъезда в Израиль она жила в Одессе, преподавала в театрально-художественном училище историю костюма. Елизавета Абрамовна передала музею коллекцию графики мастеров южнорусской школы, которую начал собирать её отец — одесский художник Абрам Наумович Шистер. Часть этих работ мы ввели в постоянную экспозицию — в раздел «одессика», но постарались сделать это максимально деликатно, чтобы не «размывать» блещуновское собрание.
К сожалению, у нас нет возможности экспонировать сразу все подаренные коллекции и размещать их в отдельных залах. Хотя среди этих даров есть необыкновенно интересные вещи, а среди дарителей — знаковые для Одессы личности. Например, семья художников, учёных, литераторов, архитекторов Минкус — Нудельман, передавшая нам комплекс документов и фотографий, а также произведения искусства, созданные членами этой семьи. Было бы замечательно создать на основе этих материалов постоянную экспозицию, но пока мы можем вводить только наиболее значимые вещи, указывая, чей это дар. Разумеется, многие вопросы, связанные с экспонированием, были бы решены, если бы в нашем распоряжении оказался весь двухэтажный особняк на Польской, 19, а не малая его часть. И хотя разговор об этом ведётся довольно давно, до сих пор всё ограничивается лишь обещаниями…
— Расскажите о наиболее значимых в историко-художественном плане предметах музейной коллекции.
— Гордостью нашего собрания является великолепная ширма середины XVII в. (эпохи Мин), выполненная в технике коромандельского лака. Во всём мире за пределами Китая их чуть больше десяти. Из обширной коллекции фарфора, куда входят изделия китайских, западноевропейских и русских мастеров, выделю предметы уникального «Лебединого сервиза», произведённого на Мейсенской мануфактуре в 1737–1741 гг. Помнится, мы даже публиковали материал о них в вашем журнале… Отдельно экспонируется хорошая подборка липованских икон. На одной из них — «Утоли болезни» XVIII в. — сохранился шитый речным жемчугом и украшенный камнями оклад. Добавлю, что именно наша коллекция привлекла внимание к «липованским письмам» как самобытному художественному явлению, требующему изучения и осмысления. А в 2000 г. на материале музейной коллекции была издана книга, посвящённая старообрядческой иконописи юга Одесской области и Бессарабии.
Есть у нас также превосходная коллекция вееров, мини-коллекции бисера, китайских свитков XVII в., миниатюры, множество других вещей, которые интересны сами по себе, но ещё больше — в комплексе.
Несмотря на то, что в основном в музее представлены предметы декоративно-прикладного искусства, имеются в нём и ценные произведения живописи и графики. В частности, картины одесских художников, начиная от Кириака Костанди и заканчивая нашими современниками.
— Предлагают ли вам одесские коллекционеры делать выставки на основе их собраний?
— Безусловно. Совсем недавно мы открыли выставку графики Михаила Жука, где значительную часть экспонатов составили произведения из собрания Тараса Максимюка. В конце года планируем сделать выставку антикварных кукол, игрушечной мебели и посуды, детских игр — также из собрания одесского коллекционера. Думаю, она получится очень праздничной по настроению. Вместе с коллекционерами мы также организовали серию выставок к 150‑летию Одесского художественного училища.
— С кем ещё сотрудничает музей?
— Как вице-президент национального комитета ICOM Украины я стараюсь поддерживать отношения с представителями этой международной организации в других странах. Недавно вместе с коллегами из Молдовы мы реализовали партнёрский проект «Музей на линии огня. Шаг от жертвы к миротворцу». Сотрудники и директора десяти музеев восточных и южных городов Украины (Мариуполя, Бердянска, Славянска, Краматорска, Лисичанска, Харькова, Новопскова, Запорожья) были приглашены на воркшоп. Мы рады, что смогли вырвать коллег из того драматичного контекста, в котором они находятся, а кроме того — познакомить с опытом молдавских музейщиков, столкнувшихся со схожими проблемами из‑за конфликта в Приднестровье. Было важно показать, чем конкретно помогает Евросоюз в решении вопросов, связанных с восстановлением памятников культуры в Молдове, какие гранты предоставляет… Наш музей тоже получил грант по программе трансграничного сотрудничества Украина — Румыния — Республика Молдова, благодаря чему в его залах устанавливается система «музейный климат» для поддержания идеальной температуры и влажности воздуха.
Мы активно сотрудничаем с херсонским Центром молодёжных инициатив «Тотем» — одной из самых креативных на сегодняшний день общественных организаций, занимающихся современным искусством. Вместе осуществили интересные международные проекты — «Вещь в себе», «Нить», «Письма в музей — из музея», а недавно — проект «Музей-коллаж, коллаж в музее» с участием молодых художников-дизайнеров из Армении, Грузии и Украины. Вместе с Львовским природоведческим музеем и Харьковским литературным музеем разработали совместный проект «Музейний Захід та Схід об’єднуються в Одесі», реализованный в этом году в рамках «Ночи в музее».
Нашими постоянными партнёрами в Одессе являются детская театральная школа, которая принимает участие во многих музейных мероприятиях, и экспериментальный Центр современного искусства «Чайная фабрика». Кроме того, мы поддерживаем постоянный контакт с Украинским центром развития музейного дела и являемся официальным партнёром «Мистецького Арсеналу» в междисциплинарном образовательном проекте «Арсенал идей». То есть Блещуновский музей, или Дом Блещунова, как его любят называть одесситы, трудно назвать «вещью в себе» — он открыт для делового и творческого сотрудничества, взаимодействия с социумом и общественными организациями.
Мейсен, 1830-е гг.