Искусство без жертв. Коллекция Художественного музея Принстонского университета
Как известно, благотворительность в США — явление привычное, не считающееся привилегией только богатых людей. Кем-то уже подсчитано, что среднестатистическая американская семья тратит на филантропические нужды около 1 600 долларов в год. Ставшие такой же составной частью жизни, как защита прав детей или забота об окружающей среде, традиции благотворительности не ограничиваются рамками социальной сферы и давно прижились в области культуры, образования, науки. Не будем лукавить, мотивы милосердия у каждого свои: одни совершают добровольные вклады анонимно, для других это обязательный элемент социального статуса, вхождение в элиту, а кому-то пожертвования, как это ни парадоксально звучит, помогают экономить деньги — некоторые сверхбогатые американцы предпочитают отдавать значительные доли своего состояния на благотворительные цели из-за нежелания делиться с налоговыми ведомствами. Но какие бы личные интересы не преследовались в процессе такого рода дарения, именно на этих «ручейках» держатся фонды большинства американских музеев, где до 80% новых поступлений происходит именно благодаря филантропам. По такому принципу, например, aсформирована большая часть коллекций нью-йоркских Музея современного искусства и Музея Метрополитен. Распространена в США и практика временных займов музеями произведений искусства у частных коллекционеров, также позволяющая владельцам извлекать определённую выгоду. При этом, чем дороже картина, предоставляемая музею, и чем продолжительнее срок займа, тем меньший налог на имущество платит её владелец. Впоследствии большинство подобных работ и вовсе переходит в собственность музеев.
В Америке давно сложилась ещё одна добрая традиция — создавать музеи при университетах силами выпускников, чтящих стены своей альма-матер. Многочисленные вклады, достигающие десятков миллионов долларов, обеспечивают финансовую независимость таких музеев и позволяют им сохранить и приумножить собранные богатства. Так, в 2008 г. Эмили Раух Пулитцер, вдова газетного издателя Джозефа Пулитцера-младшего (владельца издательской компании «Pulitzer Publishing» и внука родоначальника «жёлтой прессы», учредившего знаменитую Пулитцеровскую премию), передала Художественному музею Гарвардского университета, выпускником которого он был, 31 произведение искусства стоимостью около 200 млн. долларов и ещё 45 млн. в виде пожертвования. Капитал не менее именитого заведения — Принстонского университета, о завидной музейной коллекции которого пойдёт речь в этой статье, составляет сегодня благодаря донорским вливаниям 3 млрд. долларов.
Территория Принстонского университета с изящными строениями в стиле поздней готики и стайками непуганых белок необычного чёрного окраса, снующих в зарослях азалий и магнолий, выглядит как отдельное крошечное государство в центре города. Здесь всегда можно встретить наших соотечественников, специально приехавших издалека, чтобы положить на могилу Эйнштейна камешек или цветочек (хотя на самом деле могилы не существует — тело учёного сожгли, а прах, согласно завещанию, развеяли над океаном). В стенах этих зданий, обвитых вечнозелёным плющом (отсюда и название ассоциации из восьми старейших и престижнейших университетов США, включая Принстонский, — «Лига Плюща») в середине прошлого столетия работали 16 лауреатов Нобелевской премии. В самом сердце этой маленькой страны есть музей, однако большинство туристов поначалу и не догадывается, что в залах просторного здания с колоннадой хранятся настоящие сокровища: уникальная коллекция византийских икон, подлинные египетские мумии, скульптура периода Римской империи, полотна Кранаха, Босха, Рубенса… Формирование собрания европейской живописи, как и остальных коллекций музея, происходило, опять же, благодаря вкладам различных фондов или частных дарителей, нередко анонимных. Именно так появились в нём «Чёрная пятница» В. де Куннинга, «Цыганка с сигаретой» Э. Мане, «Японский мостик» К. Моне. К сожалению, размеры журнальной статьи не позволяют описать подробно собрание такого уровня, но невозможно обойти вниманием работы художников, выходцев из царской России, и не рассказать о дарителях, пожелавших сделать эти работы открытыми для публичного (причём, бесплатного) просмотра. Здесь представлены Марк Шагал, Александр Архипенко, Хаим Сутин, Арчил Горки, Василий Кандинский и даже Илья Репин, произведения которого для Америки большая редкость. По крайней мере, в музейных собраниях США, кроме «Принстонской „Голгофы“», как привычно называют репинское творение зарубежные исследователи, имеется лишь ещё одна его картина — «Портрет В. Гаршина» в Метрополитен-музее.
Картина «Голгофа», созданная в поздний период жизни художника (1921–1922 гг.), увы, никогда не была доступна нашему зрителю. Первоначально она принадлежала норвежскому доктору Ааллу, купившему её прямо с выставки в Финляндии в 1926 г. Как и некоторые другие работы этого времени, «Голгофа» написана на грубом холщовом обороте линолеума. (Когда заканчивался запас французских холстов с матовым полумасляным белым грунтом, в ход шли линолеум или клеёнка, покупавшиеся в Куоккале, где жил художник, в магазине при железнодорожной станции. 1) «Радость Воскресшего хотелось мне изобразить… Но как это трудно!..» — писал Илья Ефимович в одном из писем к А. Ф. Кони, посвящая друга в замысел картины. 2 Голгофа с распятиями, увиденная глазами воскресшего Христа, — кресты с истекающими кровью пригвождёнными разбойниками и пустой крест, лежащий на земле, лужа крови внизу и сбежавшиеся пировать собаки — таков сюжет картины, которая висела в столовой доктора. Она обладала настолько сильным воздействием, что на время обеда её закрывали занавесом. 3 По мнению британского исследователя Д. Джексона, «интерпретация классической темы распятия, без присутствия Христа, с изображением собак, лижущих кровь — беспрецедентный случай в истории искусства». 4
В 1979 г. эта картина была передана в музей сыном доктора Аалла, известным коллекционером и меценатом Кристианом Ааллом, жизнь которого заслуживает отдельного описания. Бывший офицер королевской гвардии Норвегии, участник норвежского движения Сопротивления переехал в США в 1947 г. и около 40 лет прожил в Принстоне. Последние 25 лет своей жизни К. Аалл одну половину года проводил на Гавайях в Гонолулу, другую во французских Альпах. Собирал гавайские марки, а после прочтения романа П. Г. Вудхауза «Серебряный молочник» страстно увлёкся коллекционированием старинных английских сливочников. Ещё с юности, серьёзно занимаясь лыжным и другими видами спорта, Аалл продолжал и на пенсии устанавливать новые рекорды: в свой 70-летний юбилей он поднялся на гималайскую гору Меру на высоту 6 476 метров, а в день 80-летия в третий раз покорил вершину Монблана. В 1990-м Аалл опубликовал свою автобиографию «Следы на песке». Скончался Кристиан Аалл в 2008 г. в возрасте 95 лет.
Ещё одна «наша» работа в Принстоне — акварель Марка Шагала «Поэт», принятая в дар от Вальтера Ройтмана. Она считается одним из самых ранних свидетельств «болезненного романа с театром», как писал о себе и своих работах в 1922 г. ещё не получивший мирового признания молодой художник. 5 Эскиз к неосуществлённой постановке «Женитьбы» Н. В. Гоголя для экспериментального театра «Эрмитаж» в Петрограде выполнен в 1919 г., когда Шагал был назначен комиссаром по делам искусства Витебского губернского отдела народного образования и занимался оформлением города к революционным праздникам. Большинство театральных работ этого периода хранится в парижском Центре Помпиду; в России они никогда ранее не публиковались и до сих пор остаются малоизвестными. В 1919-м Шагал возглавлял витебский Теревсат (Театр революционной сатиры), часть труппы которого перебралась в Москву и заложила основы Театра Революции, работавшего в 1922–1923 гг. под руководством Всеволода Мейерхольда. По заказу Мейерхольда, как сообщают французские искусствоведы, Шагалом были выполнены эскизы декораций и костюмов к пьесам Гоголя «Игроки» и «Женитьба» для петербургского театра «Эрмитаж». 6
Один из ранних эскизов Кандинского «Прогулка» занял своё место под сводами университетского музея согласно завещанию четы Баргманнов. Летом 1936 г. в письме к композитору Арнольду Шёнбергу художник писал: «Да, было бы мило приехать в Америку, даже если только на время. Я планировал это годами… мечта однажды увидеть Америку остаётся». 7 Америку Василий Васильевич, умерший в 1944 г. во Франции, так и не увидел, зато картины его здесь прижились: крупнейшее в мире собрание его работ хранится в нью-йоркском музее Соломона Гуггенхайма.
«Прогулка» написана в 1903 г., когда Кандинский преподавал на летних курсах при Мюнхенской художественной школе и выезжал на пленэры в живописный городок Кальмюнц. Это было время романа со студенткой, слушательницей его курсов Габриэле Мюнтер, автопортрет которой хранится в этом же зале и тоже является подарком бывшего выпускника университета, почётного попечителя принстонского Института перспективных исследований Фрэнка Таплина. Институтом этим руководил Альберт Эйнштейн, а его ассистентом с 1938 по 1943 г. был Валентин Баргманн, или Валя, как называли его коллеги. 8 Известный физик, математик и талантливый пианист родился в Берлине в 1908 г., докторскую степень получил в Цюрихе. Спасаясь от нацизма, Баргманн переехал в США, а его побег из Европы организовал и спонсировал Эйнштейн — такой же в недавнем прошлом немецкий беженец. Жена Валентина Баргманна Соня была переводчицей рукописных трудов и статей Эйнштейна, в том числе и знаменитой работы «Идеи и мнения»9.
«Прогулка» Кандинского стала собственностью Принстонского музея в 1990 г. вместе с великолепным собранием произведений немецких экспрессионистов, владельцем которого первоначально был отец Сони. Из этой же семьи попал в музей и мраморный «Плоский торс» работы всемирно известного авангардиста Александра Архипенко, родившегося в Киеве.
Значительно видоизменила музейную экспозицию поступившая в 1976 г. на длительное хранение коллекция супругов Перельман, включающая редчайшие работы Гогена, Дега, Мане, Модильяни, Тулуз-Лотрека, Ван Гога, Ренуара, Матисса.
Коренной житель Нью-Йорка Генри Перельман, основатель и президент компании «Eastern Cold Storage Insulation Corporation», вместе с женой Розой ещё в 20–30-е гг. прошлого века начал собирать «декоративное и в то же время провокативное», по его же словам, искусство. Первой работой в коллекции стал пейзаж Хаима Сутина. В течение последующих трёх десятилетий собрание пополнилось и другими работами этого художника, долгое время остававшегося мало кому известным. Будучи большим поклонником Сезанна, с 1940-х гг. бизнесмен начнёт собирать акварели прованского мастера, которые со временем займут центральное место в его коллекции и будут экспонироваться по всему миру. Генри Перельман умер в 1974 г., оставив собрание жене, которая «вела» его до самой смерти в 1994 г. Ещё в середине 1970-х уникальная коллекция была передана Фондом имени Генри и Розы Перельман, основанным в 1950-е гг., на длительное хранение в Художественный музей Принстона. Благодаря этому в университетской коллекции хранится семь сутинских полотен, тогда как на всём постсоветском пространстве ни в одном музее до сих пор нет ни одной работы этого гения, выходца из бедной еврейской семьи, жившей в захолустном белорусском местечке.
Завершая небольшой рассказ об американском музее, вернёмся к Репину и его «Голгофе». За пять лет до создания картины в одном из писем Илья Ефимович так объяснил свой отказ от приглашения приехать с выставкой собственных работ в США: «Я передумал. Целый ряд опытов наших художников, в том числе и два уже моих, убеждают меня не повторять неудач. Очевидно, величайший народ — американцы не имеют страсти к искусствам». 10 Спорить с Репиным я не смею, но то, что русская реалистическая живопись мало знакома жителям этой страны, — факт, не требующий доказательств. Понятна ли «Голгофа» рядовым американцам, 60% которых предпочитают, чтобы сюжет картины не был связан с религиозной тематикой? 11 Думаю, что для многих она остаётся такой же загадочной, как и вся русская культура, известная им разве что по иконам, изделиям Фаберже и русскому авангарду, представленному в музейных коллекциях США в избытке благодаря всё той же благотворительности, которую у нас, к сожалению, многие всё ещё путают с милостыней. Как было бы замечательно, если бы в Украине появлялись щедрые и разумные дарители (не забывающие при этом мудрость Сенеки, сказавшего: «Неудачный дар принадлежит к числу постыдных потерь» 12), пример которых вдохновлял бы и других на служение стране посредством сохранения и экспонирования предметов искусства. Для этого, как оказалось, не нужно жертв. Достаточно только пожертвований.
Иллюстрации предоставлены Художественным музеем Принстонского университета. Фото Брюса М. Уайта (Bruce M. White).
Лариса Вульфина (Филадельфия)
Примечания:
1. См.: Комашка А. М. Три года с Репиным. — В кн.: Репин. Художественное наследство: В 2-х тт. – М.–Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1949. — Т. 2. — С.285.
2. Письмо к А. Ф. Кони от 29 июня/12 июля 1921 г. ― В кн.: И. Е. Репин. Письма к художникам и художественным деятелям. — М., 1952. — С. 226.
3. См.: Jackson D. The Golgotha of Ilya Repin in Context. // Record of the Art Museum, Princeton University, Vol. 50, No. 1, 1992. — P. 14.
4. Там же, p. 11.
5. См.: «Культур-Лига»: Выставка работ Натана Альтмана, Марка Шагала, Давида Штеренберга. — М., 1922. — С. 43.
6. См.: Goldberg I. L’admirable légèreté de l’être // Beaux arts, HORS SERIE, Chagall (les années russes 1907–1921). — P. 44–45; Mark Chagall. Le Ballet L’Opera. — P. 12.
7. Бен-Гершон (Черногуз) Д. О роли пустяков в дружбе. Литературно-психологическое расследование по письмам Арнольда Шёнберга и Василия Кандинского в 4 актах, прелюдией и эпилогом. // Журнал «Семь искусств», №2 (3), февраль 2010 г. — (Письмо Кандинского композитору Арнольду Шёнбергу от 1 июля 1936 года, Сиена, Франция).
8. См.: Klauder John R.. Biographical Memoir. — National Academies Press, Washington D.C., 1999. — P. 3.
9. Einstein A. Ideas and Opinions. Transl. Sonja Bargmann. — N.-Y.: Three Rivers Press, 1954.
0. Письмо И. Е. Репина Ч. Риду, 1920 г.
11. Это выяснилось в результате опроса, проведённого бывшими советскими, а ныне американскими художниками Комаром и Меламидом, взявшимися изучить «среднестатистический» американский художественный вкус.
12. Сенека. О счастливой жизни. — В кн.: Римские стоики: Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий: Сборник. // Библиотека этической мысли. — М.: «Республика», 1995. — С. 187.