Степан Гаврилович Мамчич (1924–1974) не столь известен широкой публике, как другие художники-крымчане старшего поколения — П. Столяренко, С. Бакаев, А. Сухоруких. Его искусство с трудом вписывалось в основное направление развития крымской пейзажной живописи советского времени — казалось слишком декоративным и ярким.
Среди множества полотен с изображением видов Восточного Крыма, гор и рыбачьих селений особым эпически-возвышенным строем отличаются произведения Степана Мамчича — последователя К. Ф. Богаевского, одного из ярких представителей крымского романтизма.
Имя Степана Гавриловича Мамчича (1924–1974) не так известно широкой публике, как имена других художников-крымчан старшего поколения — П. Столяренко, С. Бакаева, А. Сухоруких. Замешенное на живописных приёмах фовистов, его искусство с трудом вписывалось в основное направление развития крымской пейзажной живописи советского времени — казалось слишком декоративным и ярким. При жизни художника не удостоили почётных званий, о нём лишь вскользь упоминали исследователи. Только спустя два года после смерти С. Мамчича его работы были впервые собраны для персональной выставки (1976) и опубликованы в небольшом, единственном по сей день каталоге. Но сегодня, во многом благодаря аукционам и предшествующим им выставкам, ситуация изменилась. Работами этого замечательного представителя «киммерийской школы пейзажа» всерьёз заинтересовались искусствоведы и коллекционеры, они неизменно привлекают внимание посетителей Национальной картинной галереи им. И. К. Айвазовского (НКГ им. И. К. Айвазовского), Феодосийского музея А. С. Грина, Симферопольского художественного музея (СХМ), Севастопольского художественного музея им. М. П. Крошицкого.
С. Г. Мамчич — коренной крымчанин. Он родился 14 августа 1924 г. в с. Новопокровка неподалёку от Феодосии. Удивительная природа края с ранних лет пробудила в нём желание стать живописцем. Первые художественные впечатления Мамчич получил в Феодосийской картинной галерее им. И. К. Айвазовского. Здесь с 13 лет он начал заниматься в детской студии, организованной и руководимой директором галереи Н. С. Барсамовым, смог познакомиться с выдающимися мастерами Константином Богаевским и Александром Куприным. Студийцы учились по вечерам. Они рисовали гипсы, писали натюрморты, копировали картины Айвазовского, Богаевского, других авторов, основательно изучали технику и технологию живописи, состав и свойства красок, что позволяло Мамчичу реставрировать полотна из музейной коллекции.
Занятия в студии Барсамова были прерваны войной и осадой Крыма, во время которой семья Мамчича не покидала полуостров. В 1941 г. 17.летний Степан участвовал в эвакуации полотен коллеги Айвазовского из Феодосийской картинной галереи в Ереван. В 1944 г., после свобождения Крыма, он продолжил обучение в студии. По окончании школы хотел поступать на удожественный факультет ВГИКа, но поскольку находившихся на оккупированных территориях людей в вузы не брали, Мамчич поступил на 4.й курс живописно-педагогического отделения Художественного училища им. Н. С. Самокиша. В то время в Симферополе начали преподавать выдающиеся педагоги В. Д. Бернадский и Ф. З. Захаров, с которыми связывают становление крымской художественной школы. Окончив в 1951 г. училище, Степан Гаврилович пробует себя в качестве преподавателя живописи: на год отправляется по распределению в Северную Осетию, затем два года работает в Феодосийской детской художественной школе им. И. К. Айвазовского, учеником которой был совсем недавно. С 1952 г. постоянно участвует в областных, республиканских и всесоюзных выставках, а с 1955 г. — в выставках художников-маринистов. В 1954 г. Мамчич решает всецело посвятить себя живописи и переезжает в Симферополь, где устраивается художником на Крымский художественно-производственный комбинат Худфонда УССР.
Раннее творчество Мамчича (конец 1940-х — 1950-е гг.) развивалось в русле тональной живописи, в которой ведущая конструктивная роль отводилась рисунку. В этот период он пишет добротные соцреалистические полотна с широко разворачивающимися панорамными видами. В картине «Феодосия» (1948; НКГ им. И. К. Айвазовского) автор почти с топографической точностью воспроизводит мало изменившийся с тех пор ландшафт — остатки крепостной стены и башни генуэзской крепости, раскинувшийся подле них старый город, постепенно переходящий в степь, холмы и горы. Бухты Севастополя, Керчи и Тарханкута со стоящими на якорях рыболовными судами также становятся одной из постоянных тем его работ 1950–1960.х гг. («За рыбой»; 1958).
«Хрущёвская оттепель» стала для Мамчича, как и для многих других крымских художников, временем открытия искусства импрессионистов и постимпрессионистов, началом смелых экспериментов с цветом, формой, живописной техникой. В некоторых картинах 1960-х обнаруживается влияние «сурового стиля». Его характерные приметы — укрупнение планов, героизация образов, сдержанность колорита — отчётливо проявились в работах с изображением портов («Южная бухта», 1965; НКГ им. И. К. Айвазовского), рыбаков («Тремонтан — северный ветер», 1969). Десятилетием раньше Мамчич создал множество зарисовок и небольших по размерам картонов этюдного плана, сыгравших важную роль в отходе от копирования натуры в сторону синтетического видения. В результате появились такие полотна, как «Село Морское. Базарчик» (1960), где форма строится на сочетании больших плоскостей цвета.
В 1960-е гг. Степан Гаврилович продолжает поиск индивидуальной манеры в сериях живописных и графических работ о Геническе, Бахчисарае, Казантипе, Севастополе. В дневниках он не раз пишет о том, что самое важное для художника — найти себя в искусстве и свой собственный живописный язык для разговора со зрителем. В отличие от сверстников, его мало затронуло модное увлечение импрессионизмом; оригинальное восприятие Мамчичем крымской природы складывается постепенно. Его Киммерия не обыденна, и даже редко встречающиеся урбанистические виды эпически преображены. Некоторые работы рождают ассоциации с творчеством Ван Гога: к японской графике, увиденной сквозь призму произведений великого художника, отсылает нас полотно «Стрижи и крыши» (1965; СХМ), вангоговской динамикой проникнут «Старый виноградник» (1966; СХМ).
Одновременно в произведениях Мамчича чувствуется влияние Богаевского, усилившееся со второй половины 1960-х. Это вполне понятно, ведь до войны ему посчастливилось бывать в мастерской художника, общаться с ним. В картине «Большие деревья» (1966) — в трактовке клубящихся облаков, огромных кудрявых крон деревьев и кустов, оплывающих в траву студенистыми цветными массами, — усматривается параллель с «Утром» (1910; ГТГ) Богаевского. Таким же эпически-романтическим флёром, как и в картинах мэтра, окутаны у Мамчича отвесные скалы и горные селения с руинами полуразрушенных крепостей: «Пейзаж с осликом» (1972), «Старое поселение» (1970; СХМ), «Тропинки детства» (1970; СХМ). Как и Богаевского, его увлекают, выражаясь словами М. Волошина, узоры «морщин, шрамов и ран, оставленные на древних горах стихиями и людьми». Под ярким южным солнцем эти изборождённые глубокими фиолетовыми или пурпурными тенями массивы камней и скал обретают порой фантастические формы и очертания: «Изрезанный берег» (1966), «Деревня на острове» (1973). А цветовое решение «Мыса Ильи» (1970) вызывает в памяти красочные декорации мирискусников. Упомянутые работы демонстрируют выработанный Мамчичем к концу 1960-х гг. оригинальный живописный почерк, где главными средствами выразительности становятся очерченное подвижным контуром цветовое пятно и декоративно-контрастные сочетания цветов. Именно эти черты сближают живопись крымского художника с творчеством французских фовистов начала ХХ в.
Мощная живописная экспрессия присуща пейзажам 1970-х гг., в которых зажжённый ослепительным солнечным светом цвет сплавляет отдельные фрагменты изображения в однородный массив. Так слились друг с другом дома, деревья, горы, мост в одном из лучших поздних произведений Степана Мамчича «Пейзаж с осликом». Интересно, что цельность впечатления достигалась уже на начальном этапе работы над каждой картиной — в набросках карандашом или фломастером. А зарисовки, сделанные разными фломастерами, помогали художнику компоновать цветовые пятна на плоскости листа и естественным путём привели его к фовизму. Некоторые из этих эскизов представляют собой вполне самостоятельные произведения. Таким образом, к началу 1970-х Мамчич обрёл своё «я» в искусстве. Остаётся сожалеть, что находясь на пике творческой зрелости, он не успел создать ещё многих столь же ярких и самобытных полотен.
Фотографии работ С.Мамчича предоставлены галереей Арт-Бульвар