Материал из журнала “Антиквар”: Украина — Финляндия. Код Независимости. #100
24 января в Хельсинки открывается выставка «ТOPOS Юрия Химича. Финляндия». В беседе с Татьяной Калитой, инициатором этой выставки и главным партнёром «финского выпуска» «Антиквара», мы попытались обобщить опыт галереи «КалитаАртКлуб» в реализации международных проектов и затронуть такую важную для статуса Украины проблему, как арт-брендирование. И начался наш разговор с обсуждения особенностей культурных инициатив украинцев за рубежом.
— Украинские общины существуют во многих странах мира, они ведут довольно активную деятельность, проводят различные мероприятия, в том числе культурные. Но часто эти мероприятия рассчитаны на саму громаду, они не выходят за её пределы и не находят отклика вовне. Возникает некий эффект герметичности, при том, что и выставки, и творческие встречи, которые там проводятся, могут быть очень интересными.
— Учитывая главную миссию таких общин, это целесообразная и в общем-то правильная работа.
— Безусловно. Кроме того она чрезвычайно важна для сохранения традиции и воспитания детей. Но есть один нюанс, на который лично я не смогла не обратить внимания. Несколько лет назад вместе с нашими художниками я побывала в прекрасной зарубежной украинской школе, расположенной в маленьком городке, где с послевоенного времени компактно проживают украинцы. Нас очень радушно и трогательно там принимали, демонстрировали действительно впечатляющие успехи детей в освоении традиций народного творчества. Но в какой-то момент умиление сменилось ощущением, что что-то не так. Потом я поняла… Могу ошибаться, но мне показалось, что и в этой школе, и, возможно, в других, которые существуют сами по себе или при Обществах украинцев за рубежом, воспроизводится в основном лишь часть национальной культуры — этнографическая, архаичная… Но есть же и другая, современная её часть, которую тоже нужно популяризировать и продвигать — разумеется, не только внутри украинской диаспоры.
Смотрите также: О художнике Юрии Химиче
— Собственно на это и направлены ваши долгосрочные международные проекты?
— Да. И здесь я стараюсь избежать другой крайности, которая уже наметилась в презентации украинской культуры за рубежом. Туда ведь везут либо народное творчество, либо контемпорари. Мне же хочется показать другое искусство — тоже современное, с опорой на школу, на традиции, в том числе авангардные, ведь они у нас очень сильны. Другое дело, что украинский авангард до сих пор преподносится как русский. Прямо сейчас в нью-йоркском МоМА проходит выставка, приуроченная в 100-летию революции в России. Называется она «Революционный импульс: Взлёт русского авангарда». Но большинство художников, которые там представлены, родились в Украине или были тесно связаны с ней. Речь, безусловно, не о том, чтобы немедленно сменить устоявшийся термин «русский авангард», а о том, чтобы сами украинцы знали «пророков в своём отечестве». Ведь это действительно важнейший пласт нашей национальной культуры…
— И фактически аннексированная часть украинского наследия, которую мы только сейчас начинаем «отвоёвывать».
— Хотя на этой части во многом зиждется современное европейское искусство. Именно Украина дала миру этих художников, но почему-то мы очень мало о них говорим. Точно так же, как мало говорим миру о Марии Примаченко, Катерине Билокур, об украинском наиве… А музыка? Украинским исполнителям предоставляют лучшие сцены Европы и США, но что знают о них наши соотечественники? Уникальный, без преувеличения, детский хор «Щедрик», созданный Ириной Саблиной, а с 2004 года работающий под руководством Марианны Саблиной, вот уже 45 лет исполняет лучшие образцы мировой музыки, выступая в совместных проектах с выдающимися пианистами, скрипачами, дирижёрами и композиторами — Владимиром Крайневым, Гидоном Кремером, Мартой Аргерих, Романом Кофманом, Иваном Монигетти, Даниэлем Баренбоймом, Гией Канчели, Арво Пяртом… В репертуаре хора — музыка Ренессанса, барокко, классические и современные произведения, которые исполняются на языке оригинала, обработки песен народов мира. Всё это нужно популяризировать, ведь такое искусство способно перевернуть представление об Украине и её культуре. Это наш козырь, наш национальный бренд, так почему же не воспользоваться им?
— Это уже вопрос государственной культурной политики, о которой мы всё время говорим и которой по-прежнему не существует.
— Здесь, безусловно, есть и проблемы, и, быть может, провалы, но с самим украинским искусством уж точно провалов нет. Это достойная часть европейской культуры, о которой должны знать — и в мире, и в диаспоре, но прежде всего в самой Украине.
— Выставка в Хельсинки — второй «аккорд» проекта «Genius Loci». Первый посвящён Тонино Гуэрре, второй — Юрию Химичу. Чем обусловлен ваш выбор и как зародилась идея именно финской выставки?
— Когда-то бывший посол США в Украине Уильям Грин Миллер очень удачно сказал, что у Химича был «дар распознавать дух местности». Этот художник, как никто другой, чувствовал город, умел передать его характер, атмосферу. Он был неутомимым путешественником, объездившим чуть ли не всю Украину, побывавшим во многих городах Союза и за границей, но самой экзотической страной стала для Химича Финляндия, потому что это была единственная капиталистическая страна, которую он видел. Приехав туда, он попал в совершенно другой мир…
Что касается нынешней выставки, то здесь не обошлось без любимых Химичем, да и всеми нами, случайно-неслучайных совпадений. Началось с того, что я получила письмо, которое рассылалось десятками — от администратора киевского ресторана скандинавской кухни, интересовавшегося картинами для его оформления. Такая форма сотрудничества меня не особенно вдохновила, и владелец заведения поначалу даже не подозревал, во что он впоследствии окажется «втянут». Всё же мы договорились о проведении в этом помещении небольшой выставки работ Юрия Химича с презентацией самого «финского проекта» и каталога, на которой было много гостей, в том числе Посол Финляндии в Украине Юха Виртанен, дипломаты из других стран.
— То есть вы давно знали о существовании «финской серии» Химича?
— Конечно. И о самой серии, и о публикации в журнале «Советский Союз» в 1968 году, с которой началась история поездки Юрия Химича в Финляндию. О ней мне рассказывал сын художника, Михаил Химич, которого я постоянно прошу записывать воспоминания, потому что он много всего интересного знает и прекрасно это излагает. Со слов отца и на основе собственных детских впечатлений он рассказал, с какими трудностями была сопряжена та поездка, как Юрия Ивановича вынудили подписать обязательство, фактически ставившее его в положение крепостного. Художник даже не мог подарить своему гостеприимному финскому другу работу, созданную на его глазах, потому что не имел права собственности на продукт своего труда! Сейчас в это сложно поверить, но так было. Меня эта история действительно «зацепила»…
Я перечитала всё, что было написано о Химиче, пересмотрела массу его работ, много думала о нём. А три года назад специально поехала в Финляндию буквально на полтора дня — только из-за Химича и его истории. Я поняла, насколько сильно во мне желание показать там его пейзажи. И не просто развесить их на стенах, а рассказать о том, как они появились, о человеке, благодаря которому Юрий Химич оказался в Финляндии, и, конечно, о самом мастере — необыкновенно ярком, талантливом, харизматичном. Потому что характер Химича неотделим от его произведений, от его жизненных перипетий, от истории удивительной дружбы, которая связывала его с финном Онни Нииникоски. В течение года они переписывались до поездки, а потом ещё 20 лет. При том, что никогда больше не виделись… Эти бесценные для меня документы сохранились в семейном архиве Химича, и мы их экспонировали в витринах во время выставки в галерее.
— Как долго Химич был в Финляндии, и сколько работ входит в «Финскую серию»?
— Он пробыл там две недели и вернулся с целой папкой гуашей. Мы думали, что их было около 40, но потом оказалось, что значительно больше. Однако названия стояли лишь на нескольких. Каким-то образом эти работы перемешались с другими, привезёнными из Польши, Венгрии, других мест, так что нам пришлось провести атрибуцию, чтобы выяснить, что именно было создано в Финляндии.
— Как происходила атрибуция?
— В первую очередь был сделан топографический анализ, изучены десятки писем, открыток, других документов, по которым удалось восстановить необходимые даты, «опознать» архитектурные памятники и монументы, послужившие нам ориентирами. Во всём этом огромная заслуга моей коллеги Ларисы Кириченко — она-то и отделила зёрна от плевел. В частности, удалось выяснить, что семь работ, которые мы первоначально считали «финскими», на самом деле сделаны в Будапеште. Это было потрясающе увлекательное занятие, и теперь я могу сказать, что мы не ошиблись ни в одном названии. В ходе этой работы я вернулась к своей давней мысли о том, что непростительно было бы скрывать такое богатство от финнов: написала в финское посольство, послала картинки и на всякий случай сообщила, что у меня есть небольшой опыт в организации международных проектов. А вскоре мне позвонили из посольства…
— Приятно, что они откликнулись.
— И особенно приятно, что сотрудники посольства в полном составе пришли на открытие галерейной выставки, став первыми посетителями «КалитаАртКлуба» на новом месте («официальное» открытие мы запланировали, как всегда, на вечер, а визит посольства состоялся утром того же дня). Вот и получилось, что «красную ленточку» вместе со мной перерезал Юха Виртанен… И здесь не обошлось без «покровительства» Химича!..
Параллельно я вела переписку с нашим послом в Финляндии. Оказалось, что он любитель украинской живописи и прекрасно знает работы Юрия Химича. Так что «мир тесен».
— В результате 24 января во время визита Президента Украины в Финляндию состоится открытие хельсинкской выставки, включённое в программу обеих первых леди — Украины и Финляндии… Скажите, а вы пытались пригласить на это мероприятие родственников Онни Нииникоски?
— Это ещё одна увлекательная — почти детективная — страница нашего проекта. С помощью посла Андрея Олефирова и Общества украинцев в Финляндии (его председатель Денис Перцев сделал официальный запрос в магистрат Хельсинки) мы разыскали двух Нииникоски и написали им письма. Ответа не было довольно долго, и вдруг 7-го января, когда мы уже почти потеряли надежду на отклик, от них пришло письмо нашему послу с подтверждением присутствия на вернисаже. Интригующий и волнительный момент для всех нас: конечно же, мне и Михаилу Химичу очень хочется с ними встретиться, и в каком-то смысле восстановить историческую справедливость, подарив им работу украинского художника, которого так ценил Онни Нииникоски.
