 | Коллекционер и аналитик украинского арт-рынка Александр Марков рассказывает о проблемах и парадоксах экспертизы живописных произведений. |
Полтора года назад в журнале “Антиквар” была опубликована статья коллекционера и аналитика отечественного арт-рынка Александра Маркова о проблемах и парадоксах экспертизы живописных произведений. В ней достаточно подробно рассказывалось о сложностях, обусловленных отсутствием авторской подписи либо обнаружением сомнительного автографа. Упоминалось и о том, как иногда нетипичная, хотя и подлинная, подпись становилась причиной объявления работы фальшивой. Сегодня мы возвращаемся к этому важному и интересному разговору.
— В практике экспертизы живописных произведений проблемные случаи бывают довольно часто. Например, время создания живописного произведения приходится на годы творчества предполагаемого автора, подпись выполнена по ещё не высохшей краске («в тесте»), располагается под авторским лаком и совпадает с известными образцами, но стилистически работа не характерна для данного мастера. Между тем, из истории искусства известно, что художники достаточно часто создавали очень разные по стилю произведения. Так, живопись «голубого периода» Пабло Пикассо нисколько не похожа на его кубистические работы. У многих мастеров творческие поиски ничем примечательным не заканчивались, а созданные в результате таких поисков различные произведения оставались. В 1977 г. Николай Глущенко решил уничтожить 250 своих картин, написанных в 50-е гг., поскольку, по его словам, «вони не представляють Глущенка». Неожиданная смерть помешала ему осуществить задуманное, и картины сохранились.
Иногда нетипичные произведения создавались вынужденно, просто чтобы выжить в суровые времена. Известно, что в голодные военные годы, А. Эрдели и М. Жук, уже будучи известными художниками, писали незатейливые подписные картинки для продажи на базаре. Но в большинстве конкретных случаев эксперту очень проблематично дать положительное заключение на нехарактерную работу.
Нередко спорная ситуация возникает, когда результаты химико-физических исследований не совпадают с выводами экспертов-искусствоведов и технологов. Но это уже тема для другой, обстоятельной беседы.
Пабло Пикассо. Автопортрет. 1901. (Голубой период)
— Вероятно, в некоторых случаях эксперты при всём желании не могут дать однозначного ответа относительно авторства той или иной работы. Таким образом, коллекционер оказывается перед сложным выбором: с одной стороны, он рискует своими деньгами, а с другой — боится упустить стоящую вещь.
— Если эксперт не даёт положительного заключения на конкретное произведение, тем самым он фактически отрицает его подлинность. Иногда, в спорной ситуации, выдаётся сертификат, в котором авторство стоит под знаком вопроса, однако ценность такого документа мизерна. На рынке произведение с таким сертификатом стоит ненамного больше, чем без него. Разница в цене с подтверждённой авторской работой достигает нескольких порядков в зависимости от рейтинга художника. Поэтому, принимая решение о покупке подобной работы, коллекционер руководствуется скорее принципом «нравится — не нравится», чем боязнью упустить стоящую вещь.
— Случалось ли, что опыт и чутьё коллекционера спасали вас от приобретения фальшивки, успешно прошедшей экспертизу?
— Разрешите рассмотреть этот вопрос в более широком аспекте. Существует несколько типов коллекционеров. Выделим два основных и условно назовём их «коллекционер-инвестор» и «коллекционер-профессионал». Подчёркиваю, что разделение и названия очень условны. Первый тип охарактеризуем так: это бизнесмен, род занятий которого далёк от искусства; в своей собирательской деятельности он руководствуется советами эксперта-искусствоведа, которому доверяет. Коллекционер второго типа, наоборот, связан с арт-рынком; он руководствуется в первую очередь опытом и знанием предмета собирательства — знаточеством, а затем уже и знанием рынка. Лично мне не раз приходилось видеть положительные заключения на сомнительные произведения, но практически никогда они не были подписаны ведущими украинскими экспертами. Этих экспертов очень хорошо знают на нашем рынке, и всё-таки имеет смысл перечислить всех их с указанием специализации. Причём сделать это должна авторитетная общественная организация, предварительно изучив мнение всех участников рынка. Думаю, с этим вполне может справиться Гильдия антикваров Украины.
Пабло Пикассо. Автопортрет. 1907. (Африканский период)
— На мировых аукционах русского искусства появляется достаточно много работ, имеющих заключения специалистов, не внесённых в «Справочник российских экспертов по культурным ценностям», изданный в 2010 г. Как вы считаете, повлияет ли это в дальнейшем на результаты аукционных продаж?
— Итоги торгов зависят от многих факторов, главный из которых — состояние экономики в данной конкретной стране. Именно это определяет успех или провал аукциона, где бы он ни проводился.
Причина, о которой вы спрашиваете, на результаты не повлияет. Серьёзные аукционные дома очень заботятся о своём реноме (ведь от этого зависит их бизнес) и пользуются услугами только тех экспертов, которым доверяют потенциальные покупатели. Подтверждением сказанного служит ситуация с известным специалистом по русской живописи Владимиром Петровым. Когда-то, лет 5–10 назад, он допустил очень серьёзные промахи при экспертизе, но у него хватило мужества публично в этом признаться. Дело в том, что группа мошенников отыскивала за границей, в провинциальных городках пейзажные роботы второй половины XIX в., выполненные второстепенными североевропейскими художниками. Потом эти картины достаточно ловко превращали в «пейзажи известных русских мастеров», подходивших по времени и стилистике. Петров давал на такие подделки положительные заключения, но в конце концов сам же обнаружил свои ошибки и заявил об этом на весь мир. Благодаря ему был перекрыт один из каналов попадания фальшивок на российский арт-рынок. Думаю, что недоброжелателей у Петрова хватает, но несмотря на всё, он является высококлассным экспертом по русской живописи и пользуется доверием у коллекционеров и аукционистов.
Пабло Пикассо. Человек с кларнетом. 1911. (Период аналитического кубизма)
— Изменилась ли ситуация на украинском антикварном рынке с созданием Бюро научно-технической экспертизы «Артлаб»?
— Конечно, изменилась. Подавляющее большинство участников рынка искренне приветствует его появление. Раньше на весь Киев, а фактически на всю Украину, была лишь одна профессиональная лаборатория. А сейчас все имеют возможность сделать химико-физическую экспертизу в «Артлабе». Предполагаю, что потенциал у БНТЭ огромный, учитывая квалификацию сотрудников и уровень оборудования. Для реализации такого потенциала, безусловно, необходима постоянная и кропотливая работа: накопление и анализ опыта (своего и чужого), создание и расширение баз данных, грамотный менеджмент.
— Началась ли работа по формированию экспертных советов, ведь никакая, даже самая совершенная аппаратура не отменяет необходимости исследования стилистических особенностей произведения?
— Этот вопрос затрагивает очень болезненную для арт-рынка тему — качество экспертизы. Даже ведущие эксперты при том огромном потоке произведений, с которым они постоянно сталкиваются, допускают ошибки: иногда дают положительное заключение на ненастоящую работу, иногда отвергают подлинную. Причём я утверждаю, что для ведущих экспертов в количественном отношении первая ошибка мизерна (1–2% от объёма), а вторая — на порядок больше.
Создание профильных экспертных советов позволило бы избежать большинства ошибок и разрешить многие спорные вопросы. Формирование таких экспертных советов не является делом какого-нибудь государственного ведомства. Здесь инициативу должны проявить ведущие операторы арт-рынка. Задача сложная и деликатная, особенно если принять во внимание амбиции основных игроков рынка и их непростые отношения между собой. Но думаю, что и здесь свою положительную роль могла бы сыграть наша Гильдия антикваров.
В первую очередь следовало бы создать экспертный совет по украинской живописи, который со временем мог бы завоевать авторитет в мире и быть полезным зарубежным коллекционерам и аукционным домам. Правда, возможно это только при условии приведения украинских законов о ввозе-вывозе предметов искусства к европейским стандартам.
Пабло Пикассо. Автопортрет. 1972. (Поздний период)
— Можем ли мы самостоятельно справиться с экспертизой западноевропейской, а иногда и русской живописи, не имея в музейных коллекциях необходимого количества эталонных произведений?
— В большинстве случаев можем. В вашем журнале, например, неоднократно печатались материалы, посвящённые атрибуции западноевропейской живописи. Это профессиональные комплексные исследования, свидетельствующие о высоком уровне украинских специалистов. Конечно, встречаются произведения, для экспертизы которых необходимы аналоги из зарубежных собраний. Однако проблема, на мой взгляд, в другом. Для целого ряда авторов на Западе созданы профильные экспертные советы, мнение которых только и признаётся на мировом арт-рынке. Воспользоваться услугами таких советов (даже при наличии средств) очень проблематично в рамках сегодняшнего украинского законодательства. А без документов такого совета работу или нельзя продать вообще, или только по низкой цене.
Беседовала Анна Шерман