Это сокращенный материал из журнала “Антиквар” №9, 2010 г.
Искусство миниатюрной резьбы на драгоценных и полудрагоценных камнях (глиптика) восходит ко временам глубокой древности. Наиболее ранняя разновидность гемм — инталии (от итал. intagliare — резать внутрь, гравировать) были известны еще в древнеегипетской и шумеро-ассирийской культурах в IV тыс. до н. э. Углубленные зеркально перевернутые изображения, вырезанные на одноцветных камнях, имели сугубо практическое назначение: их оттиск заменял подпись и подтверждал принадлежность конкретной вещи определенному лицу. Инталиями запечатывали письма, документы, ларцы, двери домов и гробниц, сосуды с пищей и вином. Такое их предназначение сохранялось и в Древней Греции.
Геммы с барельефными изображениями — камеи (от итал. cammeo — резной камень) с момента своего возникновения рассматривались как предметы роскоши. В отличие от инталий, их делали на полихромных многослойных камнях, чаще всего на разновидности полосчатого халцедона — сардониксе. Вырезали камеи с помощью медных вращающихся колесиков, в качестве абразива применяли порошок корунда или алмазную пыль, а для окончательной шлифовки — порошок гематита с оливковым маслом. Мастер при этом работал почти вслепую, так как порошок абразива закрывал рисунок.
Сюжеты античных гемм весьма разнообразны. В них нашли отражение буквально все стороны материальной и духовной жизни древнего мира: религия, театр, литература, политика, быт. Изображение рождалось медленно: одна камея могла создаваться месяцы, а то и годы. Объемная форма выявлялась резчиком не только с помощью собственно рельефа, но и благодаря умелому использованию контрастов цветовых слоев сардоникса. Колористические возможности камней позволяли воспроизводить на них прославленные картины и статуи. Недаром камеи называют «живописью в камне». В античную эпоху их собрания превращались в своеобразные галереи миниатюрных репродукций произведений искусства. Среди древних коллекций резных камней наиболее известна дактилиотека (хранилище перстней) понтийского царя Митридата VI Евпатора. В наше время изображения на камеях помогают реконструировать утраченные работы античных живописцев и скульпторов.
Камеи появились в эпоху эллинизма в конце IV — начале III в. до н. э. При александрийском дворе Птолемеев греческие мастера создали самые знаменитые геммы древности: «Чашу Фарнезе», «Кубок Птолемея» и, конечно же, «Камею Гонзага», которая считается шедевром глиптики всех времен.
Судьба этой геммы из трехслойного сардоникса с профильными портретами эллинистических правителей Египта Птолемея Филадельфа и Арсинои II (с такой идентификацией соглашается сегодня большинство исследователей) сходна с судьбой многих исторических драгоценностей: за 400 лет она семь раз сменила владельцев, несколько раз пересекла Европу. Документально ее историю можно проследить с 1542 г., когда камея впервые упоминается в посмертном списке личных вещей мантуанской герцогини Изабеллы д’Эсте, супруги Франческо II Гонзага (отсюда и название — «Камея Гонзага»).
После кончины в 1627 г. бездетного Винченцо II Гонзага развернулась борьба за Мантуанское наследство между испанскими и австрийскими Габсбургами с одной стороны и Францией с другой. В 1630 г. Мантую взяли штурмом и разграбили австрийские войска. С камеи сняли золотую оправу, а сам резной камень вместе с другими драгоценностями отправили в Прагу ко двору императора Священной Римской империи.
Во время Тридцатилетней войны (1618–1648) Пражский дворец захватили шведы, а хранившиеся в нем ценности отправили в Стокгольм королеве Кристине Августе, которая стала носить камею как орден на лацкане своего полувоенного мундира. В 1654 г. Кристине пришлось отречься от престола. Она уехала в Рим, захватив с собой и «Камею Гонзага». Уже после смерти Кристины (1689) камеей владели кардинал Аццолино, герцог Одескальки, с 1794 г. — папа Пий VI. Почти сто лет она не покидала Рима, пока в 1797 г. туда не вторглись наполеоновские войска. Папа вынужден был заключить мир с Бонапартом и выплатить контрибуцию, в том числе и произведениями искусства. Так в 1798 г. «Камея Гонзага» попала во Францию, где в 1803 г. ее купила супруга Наполеона I Жозефина Богарне. Через шесть лет этот брак распался, и Жозефина поселилась во дворце Мальмезон (по названию резиденции владелицы «Камею Гонзага» называют еще «Камеей Мальмезон»).
После поражения французов в войне и взятия Парижа в 1814 г. мадам Богарне посетил император Александр I. Он позаботился о ее безопасности и помог сохранить крупное состояние. В благодарность Жозефина подарила русскому царю драгоценную камею и попросила разрешения сопровождать Наполеона I на остров Эльба. Александр I подарок принял, но в просьбе отказал. В 1814 г. камея была привезена в Россию, и с тех пор она хранится в санкт-петербургском Эрмитаже.
«Камея Гонзага» — одна из самых крупных гемм: ее размеры составляют 15,7х11,8х3 см. В отличие от большинства других, на ней изображен не один, а два профиля. Рубенс называл ее прекраснейшей среди гемм с парными портретами в Европе.1 Птолемей II c женой и одновременно сестра Арсиноя представлены идеализированно, подобно богам греческого пантеона, с лавровыми венками на головах. Камея поражает мягкой обработкой, виртуозной резьбой, энергичной пластикой, тонкостью колористического решения. Это произведение открывает ряд династических камей Птолемеев, хранящихся в Эрмитаже.
С падением в 30 г. до н. э. последней эллинистической державы — царства Птолемеев — многие александрийские мастера переехали в новую столицу мира — Рим, где наступает новый период расцвета глиптики. Здесь продолжилось создание династических камей, темой которых стал триумф обожествленных императоров. Большие резные камни становятся похожими на настоящие картины со сложным символическим подтекстом. К наиболее выдающимся относят сходные между собой «Камею Августа» и самую большую камею в мире, известную как «Гемма Тиберия» (30-е гг. н. э.; 31х26 см; Париж, Кабинет медалей).
Наполеон I назвал это уникальное произведение «Великой камеей Франции» и поместил его в роскошную позолоченную оправу. Изображение вырезано в пятислойном сардониксе во времена правления императора Тиберия, предположительно сыновьями выдающегося резчика императора Августа — Диоскурида, чьи работы особо ценились в древности. С ювелирной точностью на гемме размещено более 20 фигур, скомпонованных в три горизонтальных регистра. В центре на троне Тиберий с Ливией, перед ними Германик в доспехах полководца и его мать Антония. Вверху в центре среди богов император Август с жезлом в руке в окружении умерших членов императорской семьи. Внизу побежденные германские и дакские воины с женщинами и детьми. Камея поражает тщательной проработкой фигур и лиц, величественностью поз центральных персонажей, выразительностью фигур нижнего ряда. За две тысячи лет «Камея Тиберия» пережила бурную историю: ее дважды похищали, дарили, продавали, она три раза покидала Париж и возвращалась, пока окончательно не осела в коллекции Кабинета медалей.
«Камея Августа» из двухслойного оникса (10–20-е гг. н. э.; 19,05х22,86 см; Вена, Музей истории искусств) приписывается Диоскуриду. Композиция разделена на два регистра. Реальные события переплетены здесь с официальными легендами. В центре изображен император Август, которого богиня Виктория венчает лавровым венком. Относительно других персонажей мнения исследователей расходятся: одни видят в них римских богов, другие реальных исторических личностей из окружения правителя. Крупные камеи, подобные этим, не предназначались для ношения, а служили вотивными предметами в древних храмах.
Во времена Античности камеи были преимущественно принадлежностью женского туалета. Ими украшали броши, медальоны, перстни и ожерелья. Разновидность камня и характер изображения нередко были достаточно красноречивыми. Когда молодая женщина надевала камею с изображением танцующего бога Эрота, это расценивалось как намек на флирт. Парное изображение Амура и Психеи толковалось как символ верной любви и размещалось на свадебных геммах. Прозерпину, похищенную Аидом, можно было увидеть на траурных геммах из черных камней. Голубой аквамарин подсказывал резчику морские сюжеты, на лиловом аметисте, якобы предохраняющем от опьянения, изображали бога виноделия Диониса. Кроме того, на резные камни распространялась вера в таинственную силу самоцветов, поэтому многие камеи служили еще и амулетами. Считалось, что гемма из молочно-белого халцедона должна прибавить кормящей матери молока, а камея из агата с красными прожилками способна остановить кровотечение. Иногда на геммы наносили надписи и заклинания: на камнях из кровавой яшмы, которые, кстати, были отличительными знаками юристов и судей, часто изображали голову Медузы Горгоны, а с обратной стороны делали надписи, будто бы отпугивающие различные недуги.
О разнообразии античных гемм свидетельствуют характеристики, данные им известным исследователем глиптики О. Я. Неверовым. Высокосовершенными считал он резные камни эгейской цивилизации; примитивно-геометрическими — геммы ахейской Греции. Глиптика периода классики отнесена им к «строгому стилю», а стиль освободившихся от греческих влияний этрусских гемм назван «а глоболо» (от итал. globulo — шарик). Изделия эллинистического периода за легкость и виртуозность исполнения Неверов нарек «александрийским рококо». В римских камеях он различал грубый реализм времен республики, августовский классицизм и мягкий живописный стиль Флавиев, который на закате империи подвергся «варваризации».
По технике исполнения и художественному уровню античные геммы признаны наиболее совершенными. Самыми обширными их коллекциями обладают венский Музей истории искусств, парижский Кабинет медалей, Берлинские государственные музеи, Государственный Эрмитаж. Собрание последнего насчитывает около 20 тыс. камей и инталий и пополняется по сей день.
С установлением христианства традиции глиптики почти угасают. Резные камни во многом утратили свой сюжетно-символический характер. Появилась новая тенденция: древние геммы приводили в соответствие с христианской символикой, вырезая на них подходящие надписи и эмблемы. 2 Античные камеи использовали в основном в качестве декоративных элементов в отделке церковной утвари, окладов Евангелий, ларцов, мебели, облачений священников. Знатные люди носили их в виде застежек-фибул, а перстень с резным изображением на руке средневекового иерарха был в первую очередь украшением, а уж во вторую идентифицирующей печатью. Редким образцом собственно средневековой резьбы по камню является византийская камея XII в. в оправе XV в. из коллекции МИДУ, принадлежавшая супругам Ханенко. Камея невысокого уровня исполнения вырезана из гагата (черной яшмы) и имеет вид образка круглой формы с погрудным изображением Богородицы.
Прежний смысл вернули камеям антиквары-гуманисты, начавшие активно собирать и изучать их. Античные геммы были источником вдохновения художников Ренессанса, их воспевали поэты. В те времена начался новый расцвет камнерезного искусства в Италии, давший затем мощный импульс развитию глиптики в Англии, Австрии, Германии, Франции. Изготовлением камей занимались такие известные скульпторы, как Донателло и Бенвенуто Челлини. Безымянные и известные авторы часто обращались к классическим сюжетам, а их мастерство порой было так же высоко, как у резчиков древности. Иногда это вводит в заблуждение экспертов, которые сомневаются, как датировать некоторые образцы — началом нашей эры или поздним Средневековьем (тем более, что древние камеи начали подделывать и имитировать с XVI в., а в XVIII в. это приобрело особый размах). Античную традицию развивает, в частности, ренессансная камея из собрания герцога Мальборо с изображением Нимфы, кормящей грудью детеныша пантеры.
В XV в. известными коллекционерами гемм были Лоренцо Медичи и папа Павел II. Последний настолько страстно увлекся ими, что за право обладать «Камеей Августа» обещал капитулу аббатства Сен-Сернен в Тулузе построить мост через реку, но сделка так и не состоялась. Крупнейшими собирателями XVII в. были англичанин лорд Эрандел и Питер Пауль Рубенс. Знаменитый живописец имел коллекцию, сопоставимую с королевскими собраниями. Его неизменно характеризовали как «опытнейшего знатока всех древностей, но прежде всего камей». 3 Коллекцию Эрандела унаследовал и приумножил герцог Мальборо, ставший в XVIII в. покровителем камнерезного искусства в Англии.
Раскопки в Помпеях и Геркулануме вызвали в XVIII в. новую волну интереса к античным камеям, которые находили в засыпанных вулканическим пеплом виллах в превосходной сохранности. Посетив Италию, Гете приобрел коллекцию слепков с лучших античных гемм, говоря, что это самое ценное из всего, что можно увезти из Рима.
В XVIII в. ученые и собиратели начинают серьезно исследовать древние геммы. В середине столетия французский коллекционер Ж.-П. Мариетт выпускает «Трактат о резных камнях». Немецкий историк искусства И. И. Винкельман составляет каталог «Гемм покойного барона Штона» (1760). Один за другим выпускаются каталоги всех европейских Кабинетов гемм. Немецкий коллекционер Ф. Д. Липперт разработал оригинальную методику создания отпечатков камей и издал «Дактилиотеку» в виде книжных томов с ящичками, где хранились слепки. Он снабдил собрание каталогом и составил подробное описание камей, указал аналоги, местонахождение, сделал изучение гемм доступным широкому кругу почитателей. Один из томов «Дактилиотеки», изданной Липпертом, хранится в НМИУ. 4
Собирание резных камней стало подлинной модой. Интерес к ним обусловливался не только художественной стороной, но и тем, что камеи представляли своего рода наглядные пособия по мифологии и истории. «Это неисчерпаемый источник всяких познаний», — писала Екатерина II о камеях своему доверенному лицу М. Гримму.5 Императрица занялась коллекционированием камей в 1760-е гг., а в 1770–1780-е ее увлечение переросло в настоящую «камейную болезнь», как в шутку говорила сама Екатерина. Она скупала камеи в Европе целыми собраниями и поодиночке. Ее послы и дипломаты непрестанно занимались поиском новых образцов. Коллекции барона Брейтеля, графа Алджернона Перси, герцога Сен-Мориса, директора Дрезденской Академии художеств Ж.-Б. Казановы и особенно герцога Орлеанского вместе с единичными приобретениями, подношениями и современными заказными работами образовали огромное собрание. Если при Петре I число гемм составляло немногим более сотни, то к концу царствования Екатерины II в Эрмитаже их насчитывалось уже свыше десяти тысяч. За год до смерти императрица с гордостью пишет М. Гримму: «Все собрания Европы, по сравнению с нашим, представляют лишь детские затеи!» 6
Во второй половине XVIII в. миниатюрная резьба по камню стала в России самостоятельным видом декоративно-прикладного искусства. Камеи выполнялись на Петергофской гранильной фабрике лучшими столичными ювелирами. Художественной резьбой увлеклись и высокопоставленные вельможи. Известно, что жена Павла I Мария Федоровна специально обучалась этому искусству у гравера Карла Леберехта и создала великолепные камеи с изображением членов своей семьи и портретом мужа.
Камейная страсть Екатерины II отразилась и на фарфоре. На Севрской мануфактуре по своему проекту она заказала столовый сервиз, вошедший в историю под названием «Сервиз с камеями» (1777–1779; ГЭ). Исследовательница русского фарфора А. Трощинская приводит интересное сравнение: «Если Кабинет герцога Орлеанского обошелся русской казне в 450 000 ливров, то парадный сервиз, заказанный одиннадцатью годами раньше… стоил ей 300 000 ливров, а это было баснословно дорого по тем временам». 7 Античные камеи были воспроизведены на предметах сервиза как живописными средствами (в технике «en camaïeu» или «en grisaille»), так и в виде рельефных вставок-медальонов из полированного бисквита. 8 Впоследствии мотив камеи появился и в изделиях Императорского фарфорового завода — «Арабесковом сервизе» (1784; ГЭ) и «Яхтинском сервизе» (1785; ГЭ).
Страстным пропагандистом античного искусства и «gem-works» в частности слыл английский керамист Джозайя Веджвуд. Он отреагировал на камейную моду воспроизведением в керамике сюжетов античных гемм. После того, как в 1774 г. Веджвуд впервые украсил пласты голубой яшмовой массы белыми барельефами, подобные изделия выпускались его мануфактурой в широком ассортименте: от плакеток для стенных панелей и мебели до вставок в кольца, серьги, браслеты, шкатулки и пудреницы.
Обрамленные в золото или серебро, эти изделия и сейчас очень популярны. Одной из самых знаменитых плакеток Веджвуда является медальон «Свадьба Амура и Психеи» (первый выпуск в 1778 г.), воспроизводившийся в самых разных размерах. Композиция повторяет знаменитую ренессансную камею из сардоникса работы Трифона (Бостон, Музей изящных искусств). Некогда эта камея принадлежала Рубенсу, но в 1627–1630-е гг. во время своей миссии в Англии он подарил ее графу Эранделу.
Любовь к геммам вспыхнула с новой силой в эпоху классицизма и ампира. Во Франции интерес к камеям совпал с приходом к власти Наполеона, для которого маленькие резные камни служили символом великих империй. Не случайно Бонапарт провозгласил себя императором, а корону для коронации в 1804 г. украсил камеями. В 1805 г. он основал в Париже школу резьбы по камню. Другие члены его семьи тоже любили украшения с камеями в сочетании с бриллиантами или просто в золоте с эмалью. У Жозефины была покрытая мифологическими сценами тиара, вырезанная из большой раковины, которую позже оправили в золото. Мария-Луиза, вторая жена Наполеона, получила комплект, включавший 24 камеи из коллекции французских королей. Кстати, в этот период камеи из ракушек, гораздо более дешевых и легких в обработке, среди широкой публики были популярней камей из традиционных твердых ценных камней, хотя и считались менее престижными. Вырезанные в раковинах нежных кремово-розовых оттенков женские профили стали самым распространенным мотивом украшений XIX в. Их носили в виде медальонов на черной бархатной ленточке на шее, в серьгах, на поясах, в ожерельях, браслетах и диадемах. Эту моду поддерживала и Жозефина, у которой было множество не только старинных, но и современных итальянских камей.
С середины XIX ст. особенно популярным героем у резчиков Италии становится Антиной — любимец императора Адриана, погибший совсем юным в Египте. По одной из версий, он бросился в Нил, отводя своей гибелью опасность от патрона. Типичным образцом итальянской резьбы является камея из частного европейского собрания, изображающая Антиноя в образе Диониса. Предположительно на ней воспроизведена голова знаменитой колоссальной мраморной статуи Антиноя (II в.), находящейся ныне в Ватиканских музеях.
В XIX в. конкуренцию Риму составила французская школа резчиков, сохранявшая лидерство во время Второй империи (1852–1870 гг.) и вплоть до конца столетия. Третьей четвертью XIX в. датируется вырезанная Адольфом Давидом специально для экспонирования в парижском Салоне камея «Падение Фаэтона» (56×76 см; Музей Метрополитен). Согласно греческому мифу, Фаэтон, сын бога Гелиоса, похитил у отца огненную колесницу и разбился вместе с ней, катаясь по небу. В камее воспроизведен момент потери Фаэтоном управления над колесницей и начало ее бега по небесам, обозначенным знаками зодиака. Драматизм сцены подчеркивает контрастное сопоставление черного цвета с бело-голубым и оттенками лимонно-желтого.
Примером итальянской резьбы середины XIX в. может служить восхитительная камея из красной яшмы (в золотой оправе с эмалью работы Карло Джулиано), изображающая голову Медузы Горгоны (5,3 см; Музей Метрополитен). Камея создана известным итальянским резчиком и медальером Бенедетто Пиструччи, работавшим долгое время в Англии. Известно, что Пиструччи изготовил ее для лондонского дантиста Сэмюэля Картрайда, о профессии которого напоминают символы медицины — змеи на драгоценной оправе. Обезглавленная Персеем Медуза — излюбленный сюжет античных резчиков. Несколько экземпляров, найденных во время раскопок античных городов Причерноморья, хранится в собраниях ГЭ и НМИУ. Из Херсонесского некрополя происходит золотая серьга, украшенная агатовой камеей с изображением Горгоны (выс. 38 мм; ІІ–ІІІ вв. н. э.; МИДУ).
Итальянцы любили резать камеи и на вулканических породах. Один из таких браслетов с изображением женских и мужских голов хранится в собрании МИДУ. Подобный, но более изящный браслет XIX в. недавно был продан на Sotheby’s за $2 089, а голубая стеклянная камея и два кольца с инталиями того же периода ушли за $1 633. Камейные гарнитуры XIX в. в оправах с драгоценными камнями стоят на европейских аукционах на порядок выше. На киевском рынке встречаются сравнительно недорогие камеи из раковины. Цена на них зависит от размера, качества резьбы и материала оправы. За маленькую камею в серебре с упрощенным рисунком просят от $150, камеи начала ХХ в. в золотой оправе высотой 5 см оцениваются в $700–900. Понятно, что со временем интерес к камеям будет только расти, а следовательно, возрастут и цены.
Примечания
1 См.: Неверов О. Я. Геммы античного мира. — М., 1983. — С. 37.
2 См.: там же. — С. 15.
3 См.: Неверов О. Я. Резные камни в собрании Рубенса. — В кн.: Западноевропейское искусство XVII в. — Л., 1981.
4 См.: Хомчик М. А., Сорокіна С. А. Відбитки античних камей XVIII ст. у зібранні Національного музею історії України. // Археологія. — №1. — 2008. — С. 54–59.
5 Цит. по: Неверов О. Я. Античные камеи в собрании Эрмитажа. Каталог. — Л., 1988. — С. 9.
6 Цит. по: Неверов О. Я. Античные камеи в собрании Эрмитажа… — С. 7.
7 Трощинская А. Русский фарфор эпохи классицизма. — М., 2007. — С. 170.
8 См.: там же. — С. 171.
Сокращения:
ГЭ — Государственный Эрмитаж, СПб.
МИДУ — Музей исторических драгоценностей Украины, Киев.
НМИУ — Национальный музей истории Украины, Киев.